Предсуществование Иисуса Христа в Новом завете

Многие могут задаваться вопросом о том, существовал ли Христос до своего рождения. Многие лжеучения настаивают на том, что он все-таки существовал и творил наш мир, а затем вочеловечился и стал по внешнему виду как человек. Этот вопрос подробно рассмотрен здесь для того, чтобы вы убедились в обратном. Ведь некое вочеловечивание уже было на тот момент активным учением гностиков и язычников, что недопустимо было в христианстве. Уверен, что прочитав эту статью вы уже будете думать совершенно иначе о природе Сына Бога - Иисуса Христа и его миссии на этой земле.  "Дух Святый найдет на Тебя... посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим”. — Гавриил  Христианская традиция с давних пор рассматривает Новый Завет через призму символов веры, утвержденных на церковных соборах... В первом веке понятие "Сын Божий”, относившееся к Иисусу, имело коннотацию, отличную от обретенной им после Никейского собора (325 г.). Рассуждения о его предсуществовании следует понимать в большинстве случаев, если не во всех, по аналогии с предсуществованием Торы, как предвечный Божий замысел, осуществившийся через него, а не как предсуществование личности (1 Maurice Wiles, The Remaking of Christian Doctrine). Традиционные церкви придерживаются определенного учения об Иисусе, но эксперты в области развития христианства ставят под сомнение аргументы, поддерживающие это учение. Ученые, изу-чающие Новый Завет, задаются вопросом о том, новозаветное ли это учение, а историки удивляются пропасти, образовавшейся между Иисусом и развившимся христианством. Эти вопросы крайне неприятны, поскольку подразумевают, что христианство находится в еще более удручающем состоянии, чем это предполагалось ранее. Возможно, необходимо не усовершенствование конструкции, а в фундаментальная перестройка... Новый Завет не дает оснований считать, что словосочетание "Сын Божий” эквивалентно слову "Бог”2. (2 Don Cupitt, The Debate About Christ (London: SCM Press, 1979), vii, 4.) И все же евангельское христианство настаивает на принятии этого уравнения теми, кто хочет называться христианином! "Когда еврей хотел указать на предрешённость какого-либо события, он говорил, что оно уже „существует" на небесах”3. (3 E. G. Selwyn, First Epistle of St. Peter (Baker Book House, 1983), 124.) Таким образом, ново-заветные высказывания о "предсуществовании” касаются предопределения и предрешенности. Греки неверно истолковали еврейское понимание и превратили Иисуса в небесное существо, пришедшее на землю из открытого космоса. Но таков ли человек Иисус? Является ли он истинным Мессией Израиля? Многие посвященные христиане в последнее время начинают узнавать о влиянии на Церковь гностических и мистических тенденций. Но по-прежнему не все знают о том, что философские и мистические идеи про-никли в Церковь еще во втором столетии через "отцов Церкви”, укоре-ненных на языческой философии и заложивших основание символам веры, которые сегодня мы называем "ортодоксальными”. Семя доктрины Троицы попало на благоприятную почву в учении Иустина Мученика, христи-анского апологета второго века, который "считал философию Платона кратчайшим путем к христианству и не видел нужды в отказе от ее духа и принципов для того, чтобы перейти к более великому свету христианского откровения”. "Силы же, с помощью которых происходило изменение апо-стольского учения, проистекали из язычества... Образы мысли, внесенные язычниками в Церковь, являются достойным объяснением изменений в апостольском учении, которые произошли с началом постапостольской эпохи” 4. (4 G. T. Purves, The Testimony of Justin Martyr to Early Christianity (New York: Randolph and Co., 1889), 167 ). Образованные христиане должны знать об этих искажениях и о том, как они стали для многих "канонизированными” наряду с Писанием. Спо-собность различения добра и зла развивается по мере того, как человек учится отличать истину откровения от языческих философских учений, истоки которых лежат вне Библии, но которые влияют на то, что сегодня называется " ортодоксией ”. Мы просим читателя взглянуть на то, какие разрушительные последст-вия ожидали Церковь в результате ее отказа от еврейского образа мысли, лежащего в основе Библии, написанной (за исключением Луки) евреями. Очевидно, что если евреи не вкладывали в понятие "предсуществования” тот же смысл, что и мы, есть все шансы, что мы столь же неправильно толкуем основные вопросы, касающиеся личности Иисуса. Существует огромная разница между предопределением или предназначением и фак-тическим предсуществованием. Греческая философия верила во "второго Бога”, посредника между творцом и миром. Однако подлинный Иисус, — это "человек Мессия”, единственный посредник между Богом и Человеком (I Тим. 2:5). "У нас один Бог Отец... и один Господин Мессия” (I Кор. 8:6). Обратите внимание на то, какое определение дает Павел Единому Богу.Новый Завет — это глубоко еврейская книга. Все его авторы были ев-реями, кроме, возможно, Луки (который, тем не менее, настолько же еврей, насколько и все остальные авторы в том отношении, как он вдохновлен еврейским спасением [Иоан. 4:22], данным в Иисусе евреям и язычникам). Современные читатели Библии рассматривают основные библейские истины через призму греческого мироощущения. Они научились такому подходу у Церкви, переняли его из ранних постбиблейских символов веры, в которых нет и намека на то, что Иисус был евреем, и что его учение и образ мысли были исключительно еврейскими. В традиционном христианстве явно выражена антисемитская тенден-ция; ее следует признать и отвергнуть. Она пагубно повлияла на христиан-скую доктрину. Она повлияла на то, какое мы даем определение личности Иисуса, Мессии.Концепция души, отделяющейся от тела и продолжающей жить после смерти, — глубоко нееврейская концепция (это хорошо видно из учения Ветхого Завета, в то время как новозаветное учение о природе человека основывается на ветхозаветном). Современные читатели Библии удивлены, когда узнают, что в Библии человек полностью умирает, впадает в бессознательное состояние ("сон”) и возвращается к жизни лишь в будущем полном воскресении. Традиционное христианство настаивает на ошибочном понятии "бессмертной души” человека, которая продолжает жить после смерти. Многие читатели не обращают внимания на утверждение "Библейского словаря Переводчика”: "Нет ни одного библейского текста, который подтвердил бы утверждение о том, что „душа" отделяется от тела в момент смерти”5 . (5 Ed. G. A. Buttrick (Nashville: Abingdon Press, 1962), 1:802.) Мысль о том, что Иисус был жив и находился в сознании до рождения в Вифлееме — тоже не еврейская идея. В еврейской мысли люди не могут существовать сознательно до момента своего рождения. Предбытие душ относится к миру греческой философии и проповедовалось некоторыми Отцами Церкви (наиболее заметным из которых является философски и мистически настроенный Ориген). Но они не могли найти подтверждение своим мыслям в Библии. Неотъемлемой частью духовного роста христианина является желание признавать свои заблуждения, соглашаться с тем, что у нас не было достаточной информации для того, чтобы сделать правильные выводы по библейским вопросам.Одним из наиболее важных фактов, который нам необходимо знать прежде, чем мы попытаемся понять роль Иисуса, заключается в следующем: Когда еврей называл что-то "предопределенным”, он думал об этом как о чем-то уже "существующем” в высшей сфере жизни. Мировая история, таким образом, предопределена, поскольку она уже, в каком-то смысле, предсуществует и утверждена. Эта типично еврейская концепция предопределения отличается от греческой идеи предсуществования преобладанием мысли о "предсуществовании” в замысле Бога6. (6 Е. С. Dewick, Primitive Christian Eschatology, The Hulsean Prize Essay for 1908 (Cambridge University Press, 1912), 253, 254. ) Этот же ученый далее говорит нам, что этот типичный еврейский образ мысли хорошо проиллюстрирован в I Послании Петра. Это тут же напо-минает нам, что Петр не изменился в своем еврейском образе мысли (ос-нованном на Еврейской Библии), когда стал христианином. Послание Петра обращено к "избранным, по предведению [прогнозис] Бога Отца” (1 Пет. 1:2). Петр верил в то, что все христиане были предузнаны, но это не означает, что все мы предсуществовали! Учение Петра о будущем проникнуто той же самой мыслью, что все предопределено Божьим Промыслом. Бог видит все, что лежит пред Ним. Обладающие духовным даром люди получают понимание Божьего видения и в вере признают, что реальность Божьего Промысла в будущем станет реальностью на земле. Согласно Петру, Мессия был предузнан, что подразумевало не только его смерть за наши грехи, но и познание саму личность Мессии (I Пет. 1:20). Словом, которое Петр употребляет для описания "существования” Сына Божьего в Божьем замысле, Он также описывает "существование” христианской Церкви (ст. 2). Несмотря на то, что Мессия был предузнан (не узнан, а предузнан, подобно Иеремии до его рождения, Иер. 1:5), его реальное существование началось в момент его рождения (Лук. 1:35). Таков типичный еврейский способ осмысления Божьего замысла для человечества. Он осуществляет Промысел в назначенное время. "Предсуществование”, которое подразумевал Петр, соответствует ев-рейскому восприятию, но не греческой атмосфере позднего, постбиблейского христианства. Мы не можем сказать, что Петр был знаком с идеей предсущест-вования Христа у Отца до воплощения [посему мы не можем утверждать, что Петр был тринитаристом!]. Совсем необязательно видеть эту идею в его описании Христа как того, кто был "предузнан до основания мира”, ведь все христиане также предузнаны Богом. Мы можем сказать лишь, что фраза про катаболес космоу [до основания мира] подтверждает сверхземной статус Иисуса и его служения... Петр не настолько верит в божественность Христа, чтобы заявлять о его предсуществовании: его христология более походит на первые главы Книги Деяний, нежели на учение Иоанна и Павла7. (7 Е. G. Selwyn, First Epistle of St. Peter, 248, 250. Мы не согласны с тем, что концепция Петра об Иисусе отличается от учения Павла и Иоанна. В высшей степени невероятно, чтобы апостолы не соглашались по поводу того, кем был Иисус.) Петр, старший апостол (Мат. 10:2), не одобрил бы ни тринитарную, ни арианскую концепцию об Иисусе (ср. современные Свидетели Иеговы). Мы замечаем, что с точки зрения Петра, будущее спасение христиан, Царство, которое они должны унаследовать, таким же образом ожидает своего часа на небесах, "готовое открыться в последнее время” (I Пет. 1:5). Второе Пришествие, таким образом, станет "апокалипсисом” или откровением того, что уже сейчас "существует”, но сокрыто от нашего взора. То же самое сказано и об Иисусе, — он был "предузнан”, и ожидал времени своего откровения, которое определил для него Бог (I Пет. 1:20). Ни Царство, ни Иисус не существовали как таковые заранее. Они были запланированы от основания мира. Павел в той же терминологии описывает будущее воскресение и бес-смертие святых. Он говорит, что мы уже "мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, надлежащий в грядущем веке” (II Кор. 5:1)8. (8 Таков более точный перевод слова айониос, т. е. относящийся к грядущему веку Царства, но не "вечный”. Это, конечно же, не значит, что тело в будущем будет временным. Оно обретет бессмертие и потому будет жить вечно. Однако стяжание такого тела остается великим событием будущего века, который начнется с воскресения.) Наше будущее тело воскресения уже "существует” в Божьем намерении, и потому о нем можно говорить как реальном, поскольку оно обязательно явится в будущем. В этом смысле мы "имеем” его, хотя мы, конечно же, еще не получили его буквально. То же самое можно сказать о богатстве, которое мы имеем на небесах. Оно обещано нам в будущем. Мы получим награду в виде наследства (Кол. 3:24), которое Христос принесет с небес на землю в будущем своем пришествии.Предопределение вместо буквального предсуществованияОсознав этот простой факт еврейской (и библейской) теологии и мыш-ления, мы легко сможем откорректировать наше понимание других отрыв-ков, где тот же принцип "существования” осуществляется в буквальном проявлении. Так, Иисус говорит в Евангелии от Иоанна 17:5: "И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую я имел у Тебя прежде бытия мира”. Согласно II Коринфянам 5:1, христианин в будущем, после воскресения и возвращения Христа, сможет сказать, что ныне он обрел то, что уже "имел”, т. е. что было уготовано ему Божьим Промыслом. Сказано, что христиане имеют богатство на небесах (Мар. 10:21), то есть награду, сохраняемую ныне Богом для того, чтобы в будущем она могла принадлежать нам. Можно лишь сказать, что однажды в будущем они "унаследуют Царство, уготованное [им] от создания мира (Мат. 25:34).Когда Иисус говорит, что у него была слава, о которой он теперь молится (Иоан. 17:5), он лишь просит о славе, которая приготовлена для него от начала9 (9 В синоптических евангелиях эта же мысль передается словами о Царстве "уготованном от создания мира” (Мат. 25:34).) Эта слава существовала в Божьем замысле, и в этом смысле Иисус уже "имел” ее. Мы видим, что Иисус не говорит "верни мне” или "восстанови мне славу, которую я имел, когда был жив с Тобой до моего рождения”. Такое понимание совершенно чуждо иудаизму. Нет нужды находить языческие концепции в текстах Писаний, которые можно пре-красно понять в согласии с еврейским контекстом. Те, кто верит в бук-вальное предсуществование, должны доказать, что эти отрывки не могут быть объяснены с помощью собственного еврейского фона. Следует также помнить, что Еврейская Библия, содержащая множество предсказаний о грядущем Сыне Божьем, ничего не говорит о том, что Мессия — это Бог, который после предсуществования на небесах явился на землю. Со-вершенно не свойственна еврейской среде, в которой проповедовал Иисус, мысль о том, что Бог может родиться человеком. Введение этой новой концепции обязательно спровоцировало бы революцию. Так называемое "предсуществование” Иисуса в писаниях Иоанна под-разумевает "существование” в замысле Божьем. Подлинной катастрофой для Церкви обернулось введение небиблейской терминологии. В греческом языке наличествует точный эквивалент "реальному” предсуществованию (проупархон). Важно, что он ни разу не встречается в Писаниях при опи-сании Иисуса, но зато часто употребляется в писаниях греческих отцов Церкви второго века. Эти греческие комментаторы Писания не смогли понять еврейские категории мысли, в которых изъясняется Новый Завет. Библейская идея предсуществования Иисуса подразумевает "существование” в Божьем замысле и представлении. Предсуществование в Библии не несет той смысловой нагрузки, которую мы находим в более поздних символах веры, говорящих о фактическом сознательном сущест-вование Сына Божьего до его рождения, при котором он вошел в мир в виде человека, пройдя через созревание в чреве матери. В Писании Иисус рожден от Марии (Мат. 1:16). К удивлению, во втором веке Иустин Мученик начинает говорить о том, что Иисус пришел через свою мать. Еврейская и библейская концепция предсуществования позволяет по-нять, что подразумевал Иисус, когда называл себя Сыном Человеческим. Сын Человеческий упоминается в Книге Даниила. Он "предсуществует” только в том смысле, что Бог в видении показывает нам его — Человека — как часть Своего замысла. Сын Человеческий — это человек; именно таков смысл этих слов. Таким образом, Иоанн хочет донести до нас мысль о том, что человек-Мессия находился в небесах до своего рождения (в Божьем замысле) и открылся в видении Даниила о будущем (Дан. 7; Иоан. 6:62). После вознесения Иисус восшел на тот уровень, который был предусмотрен для него в Божьем плане. Нет ни одного случая, где бы говорилось, что Иисус вернулся (упострефо) к Богу, однако эта идея по ошибке проникла в некоторые современные английские переводы, чтобы подтвердить "ортодоксальное” понимание. Такой неправильный перевод греческой фразы "идти к Отцу” словами "вернуться к Отцу” несет совсем иной смысл10.(10 См. NIV в Иоан. 16:28 и 20:17.) Переводы Библии отображают предубеждения в пользу традиционных, постбиблейских представлений об Иисусе.Сын Человеческий — это не ангел. Ни один ангел ни разу не был назван "Сыном Человеческим” (т. е. представителем человеческого рода; этот титул был по вполне понятным причинам любимым именем Иисуса). Называя Мессию ангелом, мы стираем границы между категориями. По этой причине ученые сообщают, что мысль о предсуществовании Мессии, "предшествовавшем его рождению в Вифлееме, не находит поддержки в иудаизме”. Согласно всем ветхозаветным предсказаниям, Мессия принад-лежит к человеческому роду: "В иудаизме никогда не было представления о Мессии, существующем до своего рождения человеком (Далман, "Слова Иисуса”, с. 128-32, 248, 252). Ни в одной еврейской школе мысли не-возможно найти подтверждение этой идее. Иудаизм ничего не знает о [буквально] предсуществующем идеальном человеке”11 . (11 Charles Gore, Belief in Christ (London: John Murray, 1923), 31) Заявление о существовании "прежде Авраама” (Иоан. 8:58) не означает, что человек помнит себя живущим до своего рождения. Это было бы уместно для грека, который верит в предсуществование душ. В древнееврейской мысли Нового Завета человек может "существовать”, как часть Божьего Промысла, как, например, существовали скиния, храм, покаяние и остальные главные элементы Божьего замысла. Даже Моисей предсу-ществовал в этом же смысле, согласно цитате, которую мы приведем ниже. Апостол Иоанн мог так же сказать, что Христос был "заклан от создания мира” (Отк. 13:8). Это ключевое место дает нам подсказку о том, как авторы книг Нового Завета понимали "предсуществование”. В Еврейской Библии существует множество примеров, когда при опи-сании будущих событий употребляются глаголы в форме прошедшего вре-мени. Они "прошедшие”, поскольку описывают события, которые утвер-ждены Божьим советом, а потому обязательно исполнятся. Читатели Библии, не обращая внимания на еврейское мышление, делают поспешный вывод о том, что Иисус, говоря о своей славе у Отца от создания мира (Иоан. 17:5), подразумевал, что уже был жив в то время. Конечно же, традиционное понимание можно обосновать, если ссылаться на западный образ мышления. Но разве мы не окажем должного почтения Мессии, если постараемся понять его слова в их древнееврейском контексте? Не должна ли Библия толковаться в свете своего собственных концепций, а не более поздних символов веры?Предсуществования Иисуса нет у Матфея, Марка и Луки Матфей, Марк, Лука, Книга Деяний и Петр, а также весь Ветхий Завет хранят глубочайшее молчание по поводу реального предсуществования Христа. Они не только не намекают на предвоплощенного Сына Божьего, но и опровергают эту идею, говоря о происхождении (генезис) Иисуса (Мат. 1:18) и его рождении (Мат. 1:20) в чреве Марии12. (12 Обратите внимание на часто встречающийся неправильный перевод: текст не гово- рит о зачатии, но о "рождении” от Отца через Дух Святой. Отец посредством опре- деленного действия создает Сына. Сын Божий, Мессия, является сверхъестественно сотворенной личностью, Вторым Адамом. Кроме того, в Деян. 13:33 упоминание о "рождении” Иисуса означает, что Бог создал его. Стих 34 упоминает отдельно о его воскресении). Заметьте, что для ариан и тринитаристов, считающих, что Иисус родился в вечности задолго до своего зачатия/рождения у Марии, это будет уже второе рождение13. (13 Иустин Мученик, возможно, одним из первых среди Отцов Церкви заговорил о рождении Сына до Бытия (т. е. до Творения). Однако он не находит подтверждения в Писаниях предвечному рождению Сына. Согласно Библии, Сын Божий был рож- ден, как и все люди, благодаря зачатию в чреве своей матери. Иустин отклоняется от повествования Матфея и говорит, что Сын пришел "через” Марию. Матфей же счи- тает, что он пришел от Марии. Это свидетельствует о сдвиге в мышлении, который произошел к 150 году н. э. Этот сдвиг стал началом формирования тринитарной формулы). Лука ничего не знает об этом. Непредвзятый читатель увидит (что подтверждают многие знатоки Библии), что Иисус в книгах Матфея, Марка, Луки, Книге Деяний и у Петра — это человек, происхождение которого включает в себя зачатие и рождение, как и у всех остальных лю-дей. Он не предсуществовал. Матфей даже говорит о "рождестве” Иисуса (Мат. 1:18). Довольно серьезным искажением Евангелия от Иоанна является мысль о том, что в нем Иоанн, в отличие от Матфея, Марка и Луки, учит о каком-то ином Иисусе — об Иисусе, который, на самом деле, является ангелом или Богом, и лишь похож на человека. Такой нечеловеческий образ Мессии чужд не только Новому Завету, но и всему откровению, данному Богом в Ветхом Завете и относящемуся к приходу Мессии. Книга Второзакония 18:15-18 ясно говорит о том, что Мессия должен восстать из сынов Израиля. Согласно этому христологическому тексту, Мессия — не Бог, но Божий посланник, рожденный среди сынов Израиля. Евреи, ожидавшие Мессию, ждали человека, а не ангела, и тем более не Самого Бога! Хотя евреи не понимали, что Мессия должен родиться особым образом, даже это чудесное рождение было предсказано (Ис. 7:14; Мат. 1:23). Однако предсуществование Мессии не предполагалось.Согласно Книге Исайи 44:24, у Бога не было помощников, когда Он творил вселенную. Иисус считает творение делом рук Отца и не упоминает о том, что был посредником в сотворении мира (Мар. 10:6; Мат. 6:30; 19:4; Лук. 12:28). Если бы Иисус на самом деле был творцом небес и земли, почему он никогда не говорит об этом? Почему творцом он ясно называет Отца? Ответ заключается в том, что Иисус жил в рамках еврейского библейского духовного наследия, которое, согласно его словам, он не намеревался нарушать. Дух Божий доступен верующим. Научаясь Божьему мышлению, они принимают концепцию о том, что Бог "называет несуществующее, как существующее” (Рим. 4:17). Было бы ошибкой толковать "существование” в Промысле Божьем как фактическое предсуществование, создавая при этом нечеловеческий образ Иисуса. Христос библейских пророчеств — это особым образом рожденный человек. Истинная слава его подвига заключается в том, что он был самым настоящим человеком. Он подвергался искушению. Но Бога невозможно искушать (Иак. 1:13).Апостол "Камень”, которого Иисус поставил "пасти овец”, преподал нам чудесный урок о том, что предсуществование следует понимать как предвидение и предопределение. Именно признание Петром того, что Ии-сус — Мессия, было одобрительно принято Иисусом (Мат. 16:16-18). Петр и Иоанн понимали, что слава, которую уже "имел” Иисус, — это та же слава, которая уже дана всем верующим, даже тем, кто еще не был рожден, когда Иисус говорил об этом (Иоан. 17:22). Это означает лишь, что события, утвержденные Божьим замыслом, "существуют”, но не в смысле фактического присутствия. Мы должны определиться с тем, как понимать язык Нового Завета — с позиции европейцев или американцев или же с позиции Иисуса и его еврейской культуры. Стих в Книге Откровения говорит о "существовании” вещей до того, как они были сотворены. "Ты сотворил все, и [все] по Твоей воле существует и сотворено” (Отк. 4:11)14. Сотворение следует за изначальным замыслом Бога создать что-либо. Религиозные тексты, написанные во времена Нового Завета, свиде-тельствуют о том, что евреи верили в "предсуществование” Моисея в планах Божьих, но не в виде сознательно существующей личности: 14 Использование формы прошедшего времени в этом стихе примечательно в связи с Иоан. 17:5, где также употреблен глагол в прошедшем времени: "прославь... славою, которую я имел у Тебя”. Здесь говорится о предсуществовавшей славе (но не предсуществовавшем человеке), о которой молился Мессия для себя (Иоан. 17:5), а также для своих последователей (Иоан. 17:22). См. Raymond Brown, The Gospel According to John, Anchor Bible (New York: Doubleday, 1966), 743. Обратите внимание также на то, что Августин и многие другие комментаторы не находят подтверждения буквальному предсуществованию в Иоан. 17:5. Ибо вот постановление Господа мира: Он сотворил мир ради народа Своего, но не открыл цель сотворения от начала мира, чтобы осудить вину народов... Но Он замыслил и сотворил меня [Моисея] от начала мира как предопределенного посредника завета (Завет Моисея, 1:13, 14).Если Моисей был задуман Божьим Промыслом, то становится понятно, как Мессия мог стать целью сотворения мира. Можно сказать, что все было сотворено ради Христа. Из уважения к откровению Промысла и во славу Спасителя человечества нам необходимо стараться понять его личность в контексте его собственного еврейского мира. Прекрасное описание еврейского понимания "предсуществования” предлагает норвежский ученый Моуинкель в известной книге "Грядущий” (Не That Cometh):Когда говорится о том, что Божья воля, защита, совет и предна-значение уже присутствовали в Его замысле или Его "Слове” от начала, имеется в виду, что все происходящее неслучайно и является постоянным проявлением самой сути Бога [ср. Иоан: "Слово было у Бога... и было Бог”]. Предсуществование в этом смысле указывает на высочайшую религиозную значимость. В писаниях раввинов рассказывается о том, что Закон, престол Божьей славы, Израиль и другие важные аспекты веры были сотворены Богом и уже существовали у Него еще до сотворения мира. Это же касается и Мессии. Говорится о том, что его имя извечно находилось у Бога на небесах, что оно создано до сотворения мира, что оно вечно.Но все это не подразумевает фактическое предсуществование в строгом, буквальном смысле. Это видно из того, что Израиль входит в число предсуществовавших понятий. Это отнюдь не означает, что Израиль или его праотец предсуществовали задолго до рождения где-то на небесах; это значит, что сообщество Израиля, народ Божий, извечно присутствовал в замысле Бога как часть Его намерения... Это же можно сказать и о предсуществовании Мессии. Сказано, что только его "имя”, но не сам Мессия, присутствовало у Бога до сотворения мира. В Песикте Раббати 152б говорится, что "от начала сотворения мира был рожден Царь Мессия, ибо он явился в мысли Божьей еще до того, как сотворен был мир”. Это означает, что изначально Бог благоизволил, чтобы Мессия явился и совершил свой труд в мире ради исполнения Божьего извечного спасительного плана 15. (15 Перевод G. W. Anderson (Nashville: Abingdon, 1954), 334). Предположение, выдвинутое язычниками-философами, "отцами Церк-ви” о том, что Иисус был второй "ипостасью” Бога (фундаментальное христианство) или сотворенным ангелом (ариане и современные Свидетели Иеговы), стало причиной острых дебатов о природе Христа и Бога и сокрыло истинное мессианство Иисуса и его мессианское Евангелие о Царстве. Иисус из Назарета — это то, кем стало Слово (Божья Мудрость), упомянутое в Иоан. 1:1 (Иоан. 1:14)16. (16 Иисус воплощает в себе мудрость Божью, подобно тому, как он воплощает в себе "спасение” Божье (Лук. 2:30)). Он, будучи человеком, является уникальным проявлением Божьей Мудрости. Мудрость Божья существовала от начала, и эта Мудрость стала личностью при зачатии Ии-суса. Это описание не нарушает великого основополагающего учения о том, что Единый Бог — это Отец, а Иисус — Господин Мессия, но не Господь Бог17. (17 Втор. 6:4; Марк. 12:29 и далее; I Кор. 8:4-6; I Тим. 2:5; Иоан. 17:3; 5:44). Греческие Отцы Церкви изменили еврейский-христианский монотеизм, введя идею "второго по счету Бога” 18 .( 18 Иустин Мученик, Диалог, 56, 62, 128, 129. Иустин считал, что Сын был рожден до сотворения в Книге Бытия, но он не всегда был Сыном. Следовательно, Иустин не был тринитарием). Огромное значение имеет тот факт, что Павел часто называет евангелие "прежде сокрытым” в замыслах Божьих "от вечности”19. (19 Еф. 3:9; Кол. 1:26; II Тим. 1:9; Тит. 1:2; ср. I Пет. 1:20; Отк. 13:8. 174). Он, кроме того, говорит, что Сын Божий "родился” от женщины и от семени Давида (Гал. 4:4; Рим. 1:3). Трудно представить себе, чтобы Павел верил в пред-существование Сына. Было бы неверно утверждать, что Сын стал сущест-вовать в момент своего рождения, если бы, на самом деле, он уже сущест-вовал. Более логичным будет предположение, что Павел соглашался с Петром и считал, что Мессия был сокрыт в Божьем замысле до времени своего откровения20 . (20 Мы обращаем внимание на справедливый протест Джеймса Данна против комментария Кранфильда к Рим. 1:3. "Не обращая внимания на использование анахроничных категорий, Кранфильд продолжает настаивать на том, что Павел „хотел свести понимание слова "родился” к человеческой природе, которую воспринял Он (Божий Сын, ст. 3)"” (Romans 1-8, World Biblical Commentary, Dallas: Word Books, 1988, 15). Кранфильд всеми силами пытается защитить "ортодоксию” словами Павла. Но Павел не был ни "ортодоксальным” тринитарней, ни "неортодоксальным” арианцем.) Павел полагал, что в Иисусе "создано все” (Кол. 1:16). Но он не говорил, что все было создано "им самим”. Наконец, нет никаких разумных причин считать, что "Мудрость” в Притчах (т. е. "Премудрость”) была, по сути, Иисусом, предсуществовавшим Сыном. Совсем нетрудно увидеть, что в этом случае "Мудрость” является персонификацией Божьего качества, а не личностью. Доказательства этому можно найти не только в основных комментариях, но и в самом тексте. "Я, премудрость, обитаю с разумом” (Прит. 8:12). Если Мудрость, на самом деле, — это Сын Божий (муж. род), тогда кто такой Разум? Предсуществование предопределений и персонификация — это лите-ратурные приемы, характерные для иудаизма. Однако в нем нет предсу-ществующего Мессии, обладающего не человеческой природой. Мессия, который не является человеком, более похож на языческую концепциюпредсуществующих душ и гностических "эонов”. Именно это раннее влияние язычества, к сожалению, стало искажать веру, о чем предупреж-дали Петр и Павел (II Пет. 2; Деян. 20:29-31). Такое вмешательство язычества проявилось в употреблении очень странной терминологии по отношению к Иисусу. Его "предчеловеческое” существование знаменует тот факт, что он, на самом деле, не настоящий человек. До рождения он существовал как ангел. Это очень напоминает на мысль о "богах, сошедших в образе человеческом” (Деян. 14:11). Такой Иисус похож на языческого спасителя. В греко-римском мире было много подобных космических спасителей. Но был лишь один Мессия, роль и личность которого были предопределены задолго до его рождения. Он был предузнан (I Пет. 1:20) и должен был родиться в Доме Израиля, как израильтянин из колена Иуды (Втор. 18:15-18; Деян. 3:22; 7:37). Этот важный текст в Книге Второзакония, по сути, утверждает, что обещанный посланник Божий будет не Господом Богом, а Его представителем. Хри-стиане должны быть осторожны со своими заявлениями о преданности этому Спасителю. Поклонение Спасителю с неправильными представле-ниями о нем рискует превратиться в поклонение иному Спасителю. Символ веры Иисуса должен быть символом веры для христиан (Мар. 12:29). Ученым хорошо известно, что его символ веры — это не символ веры тринитаризма. Единый Бог Израиля и Иисуса был и остается Отцом21, (21 Иоан. 17:3; Иоан. 5:44; I Тим. 2:5; I Кор. 8:4-6. 176) "Единым (единственным) Богом” (Иоан. 5:44), "Единым Истинным Богом” (Иоан. 17:3). Иоанна 1:1Христология, изучающая личность Иисуса, стремится выработать аргументированную формулировку, объясняющую отношения Иисуса с Единым Богом Израиля. Несомненно, для первых христиан Иисус отображал Божьи качества и функции. Это, однако, не означает, что они считали Ии-суса "Богом”. Высказывались предположения, что Иоанн описывает Иисуса метафизическими терминами, чтобы таким образом более доступно объяснить его народам греческого мира, которые рассуждали абстрактными идеями. "Ортодоксия” заявляет, что Иоанн служит мостом в мир греческой метафизики, сформировавшей образ Иисуса на церковных соборах.Мы предлагаем вначале попробовать понять Иоанна в контексте свой-ственного ему еврейского мышления. Почему мы должны читать его текст так, будто он был учеником Филона Александрийского или языческим мистиком? Почему Иоанн должен считаться сторонником догматических решений более поздних церковных соборов? Не должны ли мы объяснять его с позиции ветхозаветного мировоззрения? "Мы хорошо знаем, — говорит ведущий библейский ученый, — что Иоанн был утвержден в Писаниях Ветхого Завета. Если мы хотим понять историческую перспективу концепции Логоса [слова] Иоанна так, как видел он ее сам, нам следует обратиться к ветхозаветным Писаниям”22. (22 С. J. Wright, Jesus: The Revelation of God, Book 3 of The Mission and Message of Jesus: An Exposition of the Gospels in the Light of Modern Research (New York: E. P. Dutton and Co., 1938), 677) Было бы серьезной ошибкой толковать Иоанна 1:1 так, будто там напи-сано: "В начале был Сын Божий и Сын был Отца, и Сын был Богом”23. (25 Ср. совершенно ошибочное толкование Живой Библии (Living Bible): "Прежде нежели что-то стало существовать, был Христос, был у Бога. Он всегда жил и Сам есть Бог. Он сотворил все, что существует, И нет ничего существующего, чего Он не сотворил” (Иоан. 1:1-2)) Иоанн написал совсем не это. Немецкий поэт Гёте прилагал все усилия к тому, чтобы найти правильный перевод: "В начале было Слово, Мысль, Сила или Действие”. Он остановился на слове "действие”. Он очень близко подобрался к тому, что хотел сказать Иоанн. Автор Евангелия подразумевал, что "Созидательная Мысль Божья действует извечно”. Как писал ведущий британский ученый-библеист: Начиная повествование с вечного Слова, Иоанн не имел в виду какое-то Существо, отделенное от Бога, или какую-либо "Ипостась”. Нельзя присваивать Иоанну более поздние тринитарные определения... появившиеся в мире философии, к которому он не принадлежал... Мы не имеем права читать Иоанна в свете исторического формирования догмы, появившейся тремя веками позже после написания книг Евангелистом24. (24 С. J. Wright, Jesus: The Revelation of Cod, 707.) Чтобы понять Иоанна (и весь остальной Новый Завет), мы должны обратиться к его культурному наследию, отличному от мира греческой фи-лософии, в котором в течение трех последующих веков сформировались догматичные символы веры. Если читать Иоанна с пониманием его еврей-ского подхода, можно увидеть, что он не поддерживает учение о том, что Иисус — “Бог Сын”, предвечное несотворенное Лицо триипостасного Бога: Лексика автора будет оставаться непонятной для нас, пока мы не установим связь с его мышлением... Евангелист Иоанн берет хорошо известный термин логос, не давая ему определения, и наполняет его своим смыслом... Сама концепция находится в Ветхом Завете и отражена во всем богатстве верования и опыта древнееврейских Писаний. Этот термин наилучшим образом передает смысл его концепции. Ибо “слово” человека является выражением его “разума”; а разум является существенной составной личности. Разум не может не выражать себя, поскольку деятельность является самой основой разума... Таким образом, Иоанн говорит о “Слове”, которое было у Бога и было Божественным, выражая этим свое убеждение в том, что Бог всегда был Деятельным и Открывающимся Разумом. Бог в силу Своей сути не может просто сидеть на небе и ничего не делать. Когда далее в Евангелии Иисус заявляет: “Отец мой доныне делает”, он, фактически, говорит то же, что сказал евангелист Иоанн в первом стихе первой главы. Иоанн не изъясняется посредством лексики философских опреде-лений. Иоанн обладает “точным” и “образным” мышлением. Ошибка в понимании Иоанна привела многих к выводу, что он стал “отцом метафизической [т. е. тринитарной] христологии”, и поэтому виновен в последующем искажении Церковью этической и духовной роли Иисуса... Евангелист, однако, не мыслил категорией “сущности”, которая был так понятна греческому уму25. (25 Там же, 707,711.) В назидательной статье в журнале “Библейское обозрение” Дж. Гарольд Элленс отмечает, что титулы, такие, как Сын Божий во времена написания Нового Завета никогда не подразумевали, что их владельцы были божественны ми существами. Они, скорее, означали, что их владельцы были вдохновлены Божьим духом, или Логосом. Титулы указывали на то, что они обладали характером мужей Божьих и вели себя соот-ветственно, но это не значит, что они были Богом. Только греки могли позволить себе считать человека Богом. Таким образом, первые теологические споры, начавшиеся в середине второго столетия, разгорались в основном между Антиохией, центром еврейского христианства, и христианской Александрией, находившейся под сильным влиянием неоплатонических теорий. Ударение в аргументации еврейских христиан делалось на том, что они знали Иисуса и его семью, что он был человеком, великим учителем, исполненным Божьим Логосом... но не был Богом в онтологическом смысле, на чем настаивали александрийцы. Спор принимал разные формы, пока первенство в нем не стало принадлежать фракции Кирилла Александрийского, в учении которого Иисус был крайне мифологизирован и превращен в Божественное онтологическое существо. Кирилл был готов пойти на убийство братьев-епископов, лишь бы доказать свою правоту. Ко времени проведения Никейского собора в 325 г. н. э. александрийская форма “высокой” христологии доминировала, но все еще встречала сопротивление со стороны антиохийской “низкой” христологии. В промежуток между Никеей и Халкедоном спеку-лятивное неоплатоническое мышление нашло широкую поддержку и стало общепринятой христологической догмой в 451 г. н. э. К сожалению, смысл, который вкладывали теологи великих экуме-нических соборов в основные титулы символов веры, такие, как “Сын Божий”, был очень далек от того, что они подразумевали в евангелиях. Символы веры оперировали греческими философскими терминами — евангелия же использовали термины иудаизма времен Второго Храма... Епископам соборов следовало бы понять, что они сменили контекст еврейской метафоры на контекст греческой онтологии, а в результате предали истинного Иисуса Христа26. (26 "The Ancient Library of Alexandria," Bible Review (Feb. 1997), 19-29 и дальнейшие комментарии в "From Logos to Christ" ("Readers Reply"), BR (June 1997), 4-7). Очевидно, что, когда произошла подмена библейского учения, когда фундаментальным понятиям, подобным “Сыну Божьему”, были даны но-вые, небиблейские формулировки, церковные соборы под влиянием грече-ских неоплатонических теорий заменили новозаветного Сына Божьего Бо-гом Сыном. Когда подлинное значение имени было заменено иным, про-изошло рождение новой религии. Эта новая вера стала “ортодоксией”. Она настаивала на принятии своих догм, угрожая отлучением и проклятием (Афанасиевский символ веры). Никейская догматическая “ортодоксия” изъяла Иисуса из его еврейского контекста и исказила Евангелие от Иоанна, пытаясь подогнать слова Иоанна под “ортодоксальное” фило-софское клише. Таковой остается ситуация по сегодняшний день. Для того чтобы обратить вспять этот трагический процесс, необходима революция. Она произойдет, когда христиане начнут нести личную ответ-ственность за соприкосновение с Библией и ее изучение со всеми возмож-ными вспомогательными средствами, которые мы имеем сегодня. Ключом к правильному пониманию Библии является признание того, что она пред-ставляет собой собрание еврейских книг и что Иисус был евреем, воспи-танным в духе Еврейской Библии (Ветхого Завета). Следует обнажить прикрытые языческие доктрины христианства. Ис-тория развития фундаментального христианства указывает на духовное содержание, совершенно далекое от духа Иисуса. Те, кто осмеливался усомниться в “ортодоксии”, подвергались жестокому обращению27. (27 Поучительным примером слепой религиозной ревности и бессердечности является жестокая расправа Кальвина над испанским врачом и ученым Мигелем Серветом, поставившим под сомнение доктрину Троицы. См. описание в Marian Hillar, The Case of Michael Servetus (1511-1533) 1 The Turning Point in the Struggle for Freedom of Conscience (Edwin Mellen Press, 1997). Один комментатор задает вопрос: Как случилось, что религия любви виновна в наибольших жесто-костях и несправедливостях, когда либо позоривших человечество?.. Гонения, санкционированные Церковью, превосходят по своей свирепости преследования со стороны других религий... Наши религиозные верования поддерживаются подпорками традиции, и многие из нас выходят из себя, когда кто-либо сомневается в надежности этих подпорок. Среднестатистический католик [это относится и к большинству протестантов] полагается на не-погрешимость своей Церкви, которую он привык слушаться, не задавая лишних вопросов. Он никак не может поверить в то, что его Церковь ошибалась и совершала гнуснейшие преступления28. (28 Dean W. R. Inge, A Pacifist in Trouble (London: Putnam, 1939), 180, 181). Монотеизм Ни Павел, ни любой другой автор библейских книг никогда не утвер-ждали, что “есть Единый Бог: Отец, Сын и Дух Святой”. Ни в одном из случаев употребления имен “Яхве” и “Бог” они не подразумевают “Бога в трех Лицах”. Триединый Бог чужд Библии. Особенного внимания заслу-живают слова Павла: “Нет иного Бога кроме Единого... У нас один Бог, Отец” (I Кор. 8:4, 6). Есть также один Господин Мессия, Иисус (I Кор. 8:6), но он — Господин Христос (Лук. 2:11; Пс. 109:1), Сын Единого Бога, его Отца. Два главных персонажа Библии описаны в ценном Божьем пророчестве, более всех других цитируемом в Новом Завете, — Псалме 109:1. Там Единый Бог “Яхве” обращается к господину Давида словом адони (“мой господин”). Во всех 195 случаях употребления слова адони (“мой господин”) оно ни разу, как мы видели, не означает Единого Бога. Оно относится только к человеку или (иногда) ангелу, обладающему верховной властью, но не к Богу. Иисус — господин Давида, о котором говорит 109-й Псалом. Он назначен Господом и Мессией — и назначил его Бог, его Отец (Деян. 2:34-36). Из уважения к Иисусу Мессии, христиане должны принять его еврей-ский символ веры в Евангелии от Марка 12:29: “Слушай, Израиль, Господь Бог наш, Господь один”. Бог — один Господь. Иисус — иной Господин. Символ веры говорит только об одном Господе, который является Богом (Втор. 6:4; Мар. 12:29). Таков символ веры Иисуса, подлинный первоначальный символ веры христианства. Таков и символ веры Павла. Давайте же все радостно примем этот символ веры и станем равняться на исторического Иисуса Мессию. Источник http://unitarian.ucoz.ru/publ/2-1-0-37